От Катерины Мурашовой, детского психолога:
— Вы должны меня поддержать, потому что она читает вас в Интернете!
За много лет практики я привыкла фактически к любым поворотам человеческой логики, поэтому просто кивнула:
— Ну разумеется. Только сначала хотелось бы узнать побольше о вашей семье.
Они пришли втроем. Пожилая и по-своему красивая дама с пышно уложенной седой прической — бабушка, Лидия Васильевна. Молодая мама Вика с отчетливыми следами бывшей молодежной неформальности (готы, рокеры, еще кто-то — я в них не очень-то разбираюсь, к тому же здесь были именно следы, явная дань прошлому — там сережка, там заклепка…). И мальчик трех с половиной лет — крупный, с упрямым взглядом круглых серых глаз и ершиком коротких волос. Артем, сын и внук.
Они жили втроем. Дедушка, отец Вики, умер полтора года назад. Отца Артема, по всей видимости, не было даже на горизонте.
— Мы с ней никак не можем договориться, — объяснила Вика. — Она сказала: пойдем тогда к психологу. Я согласилась. Ведь я права. Что вы скажете?
— Я читала ваши книги и материалы, — поспешно вступила бабушка. — И вы знаете, я со всем согласна…
— Со всем?! — удивилась я. — Но этого же просто не может быть, ведь мы с вами разные люди…
— В первую очередь я согласна с вами в том, что ребенку необходимы границы, — уточнила Лидия Васильевна. — У Артема сейчас как раз такой возраст, когда он буквально изучает нас, часто агрессивно…
— Ага. «Докуда я могу вас “сделать”?» — кивнула я.
— Да-да, именно. И вы правильно пишете, что вся семья в этот момент должна выступить единым фронтом…
— Это она начиталась и вечно в семье фронт устраивает… — буркнула Вика. — Я-то вполне могу с ним договориться…
— Я — устраиваю фронт?! — возмутилась Лидия Васильевна. — Ты вспомни, что сама откалывала!.. Мы с дедом ночей не спали… А теперь, конечно, тебе проще ему потрафить, поиграть, чем воспитанием заниматься. А что дальше будет, мальчишка без отца, об этом ты не думаешь, а ведь сейчас не прежние времена и столько вокруг опасностей…
— Мама, большинство этих опасностей тебе просто мерещатся! Сейчас не девяностые годы…
— Брэк! — сказала я, ознакомившись с приблизительным списком претензий, которые Вика, по всей видимости, выслушивала регулярно. — Что будет дальше, никто из нас не знает. И вы тоже — не знаете. Может быть, ваша дочь еще в этом году выйдет замуж за майора, который будет пасынка строить, как его самого строили в Суворовском училище…
— За майора?.. — растерянно переспросила Лидия Васильевна.
— Ха-ха-ха! — засмеялась Вика, а вслед за ней и Артем.
— Но границы ведь нужны? — вернулась к своей теме бабушка.
— Нужны безусловно.
— А кто должен их определять?
— Вика. Вы подстраиваетесь.
— Но почему?! Давайте разберемся, — Лидия Васильевна попыталась воззвать к моему разуму. — Я старше в два раза. Мы с мужем прожили вместе тридцать три года в любви и согласии. Мы воспитали троих детей. У старших уже давно свои семьи, вполне благополучные. Вика — наша младшенькая, ее все баловали, ей больше позволялось и вот — теперь пожинаем плоды… Впрочем, сейчас уже все вошло в какую-то колею, она закончила техникум, вышла на работу, Артем пошел в садик…
— То есть Вика вполне взрослая, дееспособная женщина, мать, — подхватила я.
— Но ведь у меня гораздо больше, чем у нее, опыта жизни в семье, в воспитании детей. И этот опыт позитивен. Вы согласны?
— Да.
— Стало быть, я лучше знаю.
— Нет.
— Но как это может быть?!
— Смотрите: у вас в серванте стояла хрустальная ваза. Вы никогда не давали своей дочери с ней играть, понятно почему — боялись, что разобьет. Но свет от люстры так волшебно переливался в гранях этой вазы и девочке много лет хотелось… Но это было нельзя. Это граница. Вы в своем праве: в вашей семье детям нельзя играть с хрустальной вазой. Точка. Все правильно.
Но вот девочка выросла, вышла замуж и та самая хрустальная ваза пошла ей (по ее просьбе) в приданое. И выросшая девочка решила: когда у меня родится ребенок, я ДАМ ему играть с этой вазой. Пусть светит на нее лампой и ловит разноцветные зайчики на стене. Даже если он ее разобьет, пускай, я куплю другую. И она исполнила свое решение, и она тоже права, потому что это ее ребенок и ее правила.
Вы с мужем воспитывали своих детей так, как считали нужным. Вика будет воспитывать Артема так, как считает нужным она. Вы, конечно же, высказываете свое мнение и обоснование его. Вика может прислушаться и сделать так, как вы предложили, или не прислушаться и сделать наоборот. Или поступить еще каким-то, своим, третьим способом. Ее голос решающий просто потому, что это — ее ребенок. Если бы был в наличии отец, вот с ним она обязана была бы советоваться.
— Он бы насоветовал. Ха-ха! — подала голос внимательно прислушивающаяся к моим словам Вика.
— А ты пыталась? — спросила я.
— Ну-у… Он сначала сказал: делай аборт. А когда я сказала «да пошел ты!», сказал «ну, тогда давай поженимся!»
— А ты?! — подалась вперед Лидия Васильевна, и я вдруг поняла, что она вообще не в курсе этой истории.
— А я ему говорю: зачем ты мне такой нужен?
— А Артему?
— Ну-у, я не знаю… Он теперь звонит иногда, спрашивает, я его посылаю.
— Вика, об этом мы поговорим отдельно, в следующий раз, — быстро решила я, заметив, что Лидия Васильевна, получив новую информацию, собирается активно выступить со своим мнением. («Молчите! В этом у вас и опыта нет! Никакого! — прошипела я в ее сторону. — Это уж точно решать Вике и папаше. Самим».)
У Вики и Лидии Васильевны получилось далеко не сразу. Отношения матери и дочери оказались серьезно нарушенными во время Викиной подростковости. Родители требовали от нее такой же «положительности», как и от старших детей, а она никак не могла им ее предоставить, потому что была другой.
Я заставила Вику продумать и даже записать «правила», в которых она хотела бы воспитывать Артема. Молодая женщина признала, что это сложнее, чем просто перечить бабушке.
Но, к удивлению Вики, с большинством написанных на бумаге правил Лидия Васильевна сразу же согласилась. И с тех пор дело пошло на лад.
Недавно Артем первый раз виделся со своим отцом. Они три часа играли в футбол и катались с горки.
— Боже мой, Вичка, какой же он здоровский! — воскликнул незадачливый папаша по истечении этого времени. — Я бы хотел ему детскую машинку подарить, в которой кататься. Можно? И я даже не думал… А ты — молодец!
— А то! — независимо сказала Вика, вздернув подбородок. — Только не ожидай, что я теперь буду с тобой советоваться. Не заслужил еще!
Форум 
